Официальный сайт Новосибирской Митрополии Русской Православной Церкви
По благословению Митрополита Новосибирского и Бердского НИКОДИМА

Нравственный подвиг Ушинского

Нравственный подвиг Ушинского

Константин Дмитриевич Ушинский, которого называют отцом русской педагогики, родился 19 февраля (4 марта н.ст.) 1823 года. В этом году исполняется 200 лет со дня его рождения. Примечательно, что 2023 год Указом Президента РФ (№ 401 от 27 июня 2022 года) объявлен Годом педагога и наставника.

Константин Дмитриевич Ушинский давно признан «отцом русской педагогики». Им разрабатывались методологические вопросы педагогики, содержания образования, дидактики, методики обучения родному языку, поднимались проблемы организации средних учебных заведений, создания сети народных школ в России, подготовки для них учителей. Им были также составлены прекрасные учебники для детей – «Детский мир» и «Родное слово».

Нынче же, отмечая 200-летие со дня рождения славного русского педагога, мы имеем насущную потребность сказать о нравственном подвиге Константина Дмитриевича Ушинского. Вся его жизнь – это цельножизненный подвиг самопожертвования УЧИТЕЛЯ-НАСТАВНИКА, всемерно заботившегося о духовно-нравственном и гражданско-патриотическом воспитании детей и молодежи.    

Еще в начале своего жизненного пути, только окончив в университете курс юридических наук, К.Д. Ушинский написал в дневнике: «Сделать как можно больше пользы моему Отечеству – вот единственная цель моей жизни, и к ней-то я должен направлять все свои способности».

Будущий великий педагог был совершенно чужд стремления к внешним успехам в избираемом им общественном служении. Об этом он так писал в своем дневнике:

«Пробудим требования, укажем разумную цель, откроем средства, расшевелим энергию – дела появятся сами…»

«Не будем спешить, побуждаемые эгоистической жаждой вкусить от плодов дел наших!»

«В поте лица, в пыли презрения, под знойными лучами пекущего солнца, рискуя жизнью, бросать семена в землю, зная, что никогда не увидишь жатвы, и все-таки работать до конца жизни, – страшное бытие. Отдать всё потомкам, которые забудут и имена наши, не ожидая награды ни на земле, ни на небе, – знать это и все-таки отдать им и жизнь свою – велика любовь к истине, ко благу, к идее! велико назначение!.. Труднейшая, бесславнейшая доля в массе трудов человечества – лучшая доля, величайшая доля!» (Из Дневника за 1844–1845 гг.).

При чтении этих дневниковых записей вспоминаются молитвенные слова из Псалтири: «Не нам, Господи, не нам, но имени Твоему даждь славу о милости Твоей и истине Твоей» (Пс. 113, 9).

Приступив к учительским трудам, Константин Дмитриевич написал в одной из работ: «Всё школьное учение и вся школьная жизнь должны быть проникнуты разумным, религиозным и нравственным элементом».

В 1860 году в «Журнале Министерства Народного Просвещения» была опубликована статья К.Д. Ушинского «О нравственном элементе в русском воспитании», в которой рассматривались острые проблемы общественного и семейного воспитания. Во вводной части этой замечательной статьи, ярче всего выражающей педагогические принципы Ушинского, утверждается, что влияние нравственное – главная задача воспитания.

Как учитель Ушинский пришел к такому утверждению?

Как бы следуя известному указанию Козьмы Пруткова: «Зри в корень!», – он сумел заглянуть в корень проблем духовно-нравственного воспитания.

К.Д. Ушинский различал два чувства – чувство общественное, нравственное и чувство эгоизма, которое он называл чувством личности. Во введении к указанной статье он писал:

«Чувство общественности или, другими словами, нравственное чувство, – писал Ушинский, – живет в каждом из нас точно так же, как и чувство личности, эгоизма. Оба эти чувства в виде микроскопических зародышей рождаются вместе с человеком. Но тогда как первое, то есть нравственное чувство, благороднейшее и нежнейшее растение души человеческой, требует большого ухода и присмотра, чтобы вырасти и окрепнуть, другое, как всякий бурьян, не требует для своего преуспеяния ни ухода, ни присмотра и, не обуздываемое вовремя, скоро подавляет все лучшие, нежнейшие растения. Сам Божественный Сердцеведец нашел ненужным заботиться о возрасте того чувства: никто и без того из собственного побуждения не подавляет своей живучей плоти, этого источника всякого эгоизма, „но питает и греет ю“.

Убежденные в том, что нравственность не есть необходимое последствие учености и умственного развития, мы еще убеждены и в том, что воспитание, семейное и общественное, вместе с влиянием литературы, общественной жизни и других общественных сил, может иметь сильное и решительное влияние на образование нравственного достоинства в человеке. Кроме того, мы смело высказываем убеждение, что влияние нравственное составляет главную задачу воспитания, гораздо более важную, чем развитие ума вообще, наполнение головы познаниями и разъяснение каждому его личных интересов».

Высказывая такие убеждения, К.Д. Ушинский был уверен, что с ним согласится большинство читателей «Журнала Министерства Народного Просвещения», в котором была опубликована данная статья, может быть, «за исключением немногих философов эгоизма».

Нравственное учение К.Д. Ушинского заключалось в том, что слова не должны расходиться с делами, с жизнью. Он буквально страдал, когда видел, что за правильными и красивыми словами об общественной пользе скрывается корыстный личный интерес, то есть нравственная раздвоенность, лицемерие, лукавство и обман.

Говорит педагог об этом с глубочайшим сожалением, но при этом – не без юмора. Для наглядности он приводит пример лицемерия героев «Ревизора» Н.В. Гоголя.

Отвечая на вопрос, в чем же состоит общественная нравственность отдельного лица, К.Д. Ушинский писал:

«Одни полагают, что общественная нравственность состоит в утонченнейшем эгоизме и зависит единственно от степени умственного развития человека, так что стоит только человеку поучиться, поумнеть, и он убедится, что его личное благосостояние зависит от общественного благосостояния. Но для того чтобы прийти к такому убеждению, надобно уж очень поумнеть, поумнеть, например, до идеи, что от дров, которыми наши внуки или внуки нашего ближнего будут отапливать свои дома, нам будет тепло, или что от финансового благосостояния будущих поколений наши денежные обстоятельства будут в блестящем положении, или что от образования наших праправнуков мы лично получим огромную выгоду.

Но если и возможен такой ум, то разве для немногих избранных; что же касается до нас, то мы замечаем и в себе и в других возможность множества таких положений отдельного человека в отношении к обществу, когда личный интерес прямо противоположен общественному; когда ум, и очень развитой ум, понимая очень хорошо зло, происходящее для общества от осуществления тех или других личных интересов, тем не менее решается на их осуществление именно потому, что они личные. Гоголевский городничий, а тем более Павел Иванович Чичиков, равно как и судья Тяпкин-Ляпкин, рассуждающий о создании мира, не потому кривят душою, чтобы не понимали, что не должно кривить ею; не потому извращают законы и обращают в свою личную пользу свое официальное положение, чтобы не понимали общественной пользы законов и их правильного исполнения. Конечно, случается у нас и такой грех, но очень редко; чаще же всего мы очень хорошо понимаем, что закон полезен, что исполнение его необходимо для пользы общества; но понимаем также очень хорошо, что неисполнение законов очень полезно для нас самих».

«На уничтожение этой-то раздвоенности нашей природы должно преимущественно действовать воспитание», – писал К.Д. Ушинский.

«Много ли найдется между нашими родителями таких, которые бы серьезно, не для фразы только, сказали своему сыну: „Служи идее христианства, идее истины и добра, идее цивилизации, идее государства и народа, хотя бы это стоило тебе величайших усилий и пожертвований, хотя бы это навлекло на тебя несчастье, бедность и позор, хотя бы это стоило тебе самой жизни“. <…> Скажем более, идея, выражающаяся в этих словах, есть единственная идея, на которой может основываться истинное христианское воспитание. „Ищите прежде всего Царствия Божия, – говорит Спаситель, – и всё остальное само собой приложится вам“. А что же такое Царствие Божие, как не царство веры, истины и добра?» Но мы часто поступаем не так, – скорбел Ушинский. Мы готовим детей наших к жизни только для того, «чтобы им было удобнее плыть по ее течению».

Статья «О нравственном элементе в русском воспитании» была опубликована в конце 1860 года, буквально в канун отмены крепостного права в России (февраль 1861 года). По поводу этого ожидаемого события К.Д. Ушинский писал в ней следующее:

«Теперь, именно теперь, когда нас ожидают глубокие общественные преобразования, коренная перемена в сельском быту, появление в обществе двадцати миллионов новых граждан, финансовая реформа, сети железных дорог и вследствие того проникновение промышленности и торговли с их хорошими и дурными спутниками в отдаленнейшие захолустья, когда грамотность, потребность которой выказывается всё сильнее, грозит сойтись с подонками нашей литературы; когда сам народ обществами трезвости высказывает потребность нравственного преобразования – должно, наконец, серьезно подумать об устройстве русской народной школы».

К.Д. Ушинский верил, что «акт уничтожения крепостного состояния в России будет написан на страницах русской истории золотыми буквами и составит эпоху и в истории народного воспитания». 

В деле преобразования русской школы К.Д. Ушинский наибольшую ответственность возлагал на личность учителя, который должен быть и «истинным христианским воспитателем», и специалистом, прошедшим «долговременную теоретическую и практическую подготовку». Он писал: «Мы требуем, чтобы учитель русского языка, учитель истории и т.д. не только вбивали в голову своим ученикам факты своих наук, но развивали их умственно и нравственно. Но на чем же может опираться нравственное развитие, если не на христианстве?!»

Святой православной вере К.Д. Ушинский придавал первостепенное и решающее значение в духовно-нравственном воспитании детей и юношества. «Знаем также, – писал он, – что для многих наша народная религия, как необходимый элемент воспитания, кажется требованием излишним и стеснительным; но тем не менее, считая святой обязанностью каждого в таком великом деле, каково народное воспитание, выражать свои глубочайшие убеждения, мы скажем, что уже по одной народности этой религии не только всякий воспитатель юных поколений, но даже всякий, кто не хочет показать, что он не любит и не уважает своего народа, должен если уже не с любовью, то, по крайней мере, с глубочайшим уважением прикасаться к тем его убеждениям, которые для него так святы и дороги и с которыми неразрывно срослось всё, что есть лучшего в его природе». 

«Дело народного воспитания должно быть освящено Церковью, а школа должна быть преддверием Церкви», – утверждал великий педагог. При этом он считал «удобным выразить вообще желание, чтобы наше светское образование сблизилось с религиозным; особенно, приступая к делу народного воспитания, весьма полезно бы было, чтобы для светских лиц была открыта возможность полного богословского образования – в семинариях ли или в университетах, и чтобы для лиц духовного звания сделалось доступным полное педагогическое образование. Тогда только мы вправе будем ожидать плодовитого сближения между этими двумя сторонами русской жизни – между образованием и Церковью».

К.Д. Ушинский был уверен в неразрывной связи этих двух сторон русской жизни. Вот что он писал, например, о влиянии на русское воспитание православного Богослужения: «Всякий, получивший чисто русское воспитание, непременно отыщет в душе своей глубокие, неизгладимые впечатления множества церковных песен и священнодействий, службы Великого поста и Страстной недели, встречи Светлого праздника, Рождества, Крещения и всех тех годичных церковных торжеств и служб, которые составляют эпохи в годовой жизни каждого чисто русского семейства». И даже церковнославянский язык имеет, по мнению педагога, особое значение для русского человека: «Есть что-то чудное, недоступное прихоти времени даже в том необыкновенно богатом, звучном и выразительном языке, которым оглашаются наши русские храмы и происхождение которого укрывается от самых пытливых взоров, вооружённых всеми средствами европейской науки».

Уникальным качеством, присущим всему русскому народу, К.Д. Ушинский считал патриотизм. Он был убежден, что на патриотизме можно и нужно взращивать нравственность:

«Мы считаем выражением патриотизма и те проявления любви к Родине, которые выражаются не в одних битвах с внешними врагами: высказать смелое слово истины бывает иногда гораздо опаснее, чем подставить лоб под вражескую пулю, которая авось пролетит и мимо. И в этом отношении история русского дворянства, русской литературы и вообще русского образования, неразрывно связанные между собою, имеют много великих страниц. Да и в настоящее время в каком классе преимущественно началось овладевшее всеми нами глубокое, сильное сознание своих недостатков и желание во что бы то ни стало выйти на лучшую дорогу? <…> Одно беда, что это чувство патриотизма, пробуждающееся по временам с истинно львиной силой, оказывает мало влияния на спокойный ход нашей жизни, на исполнение постоянных, ежедневных наших обязанностей».

В заключение хочется привести еще одни очень важные слова из статьи К.Д. Ушинского «Нравственный элемент в русском воспитании»:

«Мы сохраняем отрадную уверенность, что многие из нас и теперь не могут без глубочайшего душевного удовольствия вспомнить о тех мирных, сияющих торжествах, о тех то грустных, то торжественных мотивах, которые Православная Церковь вносила в нашу родимую семью, и мы желали бы, чтобы ни одно русское дитя не было лишено святого, отрадного, воспитательного влияния Православной Церкви. Поверьте, что никакими эгоистическими расчетами не исчерпать потребностей души человеческой, что много еще есть в ней непостигнутых влияний и не вполне раскрытых чувств, которые долго ни одному психологу не удастся замкнуть в тесную рамку системы, и что именно из этих-то непостижимо глубоких тайников души человеческой рождаются и лучшие ее побуждения, и величайшие помыслы, и благороднейшие деяния, и те произведения искусства и поэзии, которым дивится свет, не понимая, откуда они могли родиться. Как часто мы встречали безумные усилия завалить эти живительные родники – встречали рядом с удивлением к тем произведениям, которые из них произошли. Посмотрите, откуда почерпнуты самые теплые, самые лучшие страницы наших замечательнейших писателей; откуда вылились самые задушевные и трогательные страницы в произведениях Пушкина, Тургенева, Аксакова, Гоголя? Неужели из их общеевропейской, безличной образованности?»

По словам К.Д. Ушинского, «наставническая и воспитательная деятельность, может быть, более чем какая-либо другая нуждается в постоянном одушевлении». 200-летие со дня рождения великого русского педагога может послужить хорошим основанием для изучения и освоения его богатейшего педагогического наследия и вместе с тем воодушевить русского учителя, наставника, воспитателя.

Протоиерей Борис Пивоваров


Поделиться публикацией:

Статьи

Кормчий Русской Церкви на ее историческом повороте

Русская Православная Церковь отмечает 15 лет со дня интронизации Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. 

Очерк истории Новосибирской епархии

Глава 1. Эпоха, в которую родилась епархия 

Милосердие - путь ко спасению души

100-летию Новосибирской епархии  

Наши культурные утраты и наши духовные надежды

Доклад митрополита Новосибирского и Бердского Никодима на IX Парламентских Рождественских встречах  

Книжная коллекция «Просветитель Алтая» в цифровом формате

Новосибирская государственная областная научная библиотека (НГОНБ) – обладатель уникального фонда редких книг, представляющих огромную духовную и культурную ценность 

все статьи




Фотоальбом
Фото из галереи «В Александро-Невском соборе состоялось архиерейское богослужение» перейти в фотогалерею
Система Orphus